Почему место археологических раскопок становится местом преступления
Константинос-Орфеас Сотириу
Как и большинство людей я привык смотреть телесериалы, такие, как "Место преступления", в которых полицейские, получив сообщение о совершенном преступлении, незамедлительно прибывают на место, огораживают его желтыми лентами и никого к нему не подпускают. Какое, однако, это имеет отношение к археологии? В данной статье раскрывается довольно неожиданная взаимосвязь между археологией и местами, где совершаются преступления.
В XVIII и XIX столетиях ограниченное число богатых людей начали проявлять интерес к древним артефактам, оставшимся после исчезнувших цивилизаций. Это был период зарождения археологии как науки. Вдохновленные мифами и легендами пионеры археологии отправлялись в дорогостоящие и опасные экспедиции в экзотические места, где в трудных условиях производили раскопки с одной единственной целью – найти объекты, изготовленные теми самыми мифическими цивилизациями, о которых им было известно из старинных преданий. Но были ли они на самом деле первыми археологами?
Уже в древнем Египте в период Среднего царства, в эпоху третьей династии Ура в Месопотамии и в Минойскую и Микенскую эры в Древней Греции копатели-мародеры не менее самозабвенно работали лопатами с целью найти золото и драгоценные камни в могилах великих царей. Таким образом, напрашивается вопрос: чем эти копатели отличаются от археологов?
В XX веке в результате археологических раскопок были обнаружены некоторые из самых изысканных дворцов, зданий, могил и комплексов, являющиеся наследием великого прошлого человечества. Медленно, но верно в археологии стали применяться междисциплинарные подходы, и вскоре огромное значение приобрела концепция археологического контекста. Под термином "контекст" мы подразумеваем все разнообразие материальных свидетельств, находящихся в нетронутом культурном слое.
Если древний дом или здание обрушилось в результате землетрясения или было сожжено завоевателями, оставшиеся после этого нетронутыми объекты, такие, как гончарные изделия, инструменты, мебель, сосуды, выгребные ямы и монеты, могут стать ценными материальными свидетельствами. Используя надлежащие инструменты, тщательно вскрывая слой за слоем и занося всю получаемую информацию в археологические регистрационные журналы, ученые могут воссоздать историю этого затерянного места. Таким образом удается получить ответы на самые разные вопросы: кто здесь жил? Были ли это амореи, минойцы, феникийцы, египтяне или греки? Каким было их главное ремесло? С помощью монет археологи могут с чрезвычайной точностью датировать соответствующие исторические события. Тщательное исследование черепков может позволить определить место происхождения глины, из которой они были сделаны. Изучение гончарных изделий неместного производства может позволить выявить взаимосвязи с другими культурами и регионами, находившимися в тысячах милей от данной места, а обугленные остатки зерен в сосудах и выгребных ямах могут позволить определить, чем и как питались люди того времени.
Кто‑то, возможно, скажет, что "черные копатели" по сути делают то же самое, что и археологи. Однако их мотивом является не наука и не исследование и реконструкция прошлого, а корысть. Единственное, что их вдохновляет, это перспектива продать найденные предметы – золотые кольца, глиняные сосуды, идолов, изделия из слоновой кости, мечи, щиты и шлемы, монеты – богатым покупателям. Они не используют надлежащие технологии, обеспечивающие тщательное, сантиметр за сантиметром проведение раскопок с помощью соответствующих инструментов и документированием всего процесса. Вместо этого они применяют деструктивные инструменты и методы, торопясь сделать свое черное дело. Иногда они даже задействуют мощные бульдозеры, как это было в одном случае, о котором стало известно департаменту по борьбе с контрабандой антиквариата в Афинах в 2000 году. Подобные методы, несомненно, позволяют им находить искомые объекты, но при этом они уничтожают остальные исторические свидетельства, столь важные для нас, археологов.
Великие исторические музеи, такие, как Лувр в Париже, Британский музей в Лондоне, Музей истории искусств в Вене и Национальный музей в Афинах, составляют свои экспозиции с акцентом главным образом на предметах, символизирующих богатство и власть. Маски Тутанхамона и Агамемнона, мраморная статуя Афродиты и золотые мечи, относящиеся к эпохе Микейской культуры, являются великолепными артефактами. Однако в известном смысле они дают посетителям искаженное представление о том, что на самом деле является сутью археологии.
Археология – единственный доступный человечеству способ реконструировать собственное прошлое. Прошлое, о котором не существует никаких письменных свидетельств и которое относится к периоду неолита, бронзовому веку или железному веку. Прошлое, которое является достоянием всего человечества, а не какой‑то одной нации, и уж точно не принадлежит черным копателям, одержимым лишь жаждой наживы. Великое прошлое, становящееся известным благодаря кропотливым научным раскопкам и исследованиям, стирающее границы между странами и демонстрирующее величие наших общих предков. Предков, которым удавалось обуздывать реки и с помощью ирригации обеспечивать водой население, которое за три с половиной тысячи лет до нашей эры строило города с раздельными торговыми и религиозными частями. Предков, которые использовали естественное течение Нила, а также Тигра и Ефрата, для транспортировки грузов из дальних мест. Предков, которые заключали брачные договоры в 2000‑м году до нашей эры, создавали литературные произведения и делились друг с другом сказаниями, такими, как Эпос о Гильгамеше.
Представьте себе, что место преступления посыпали хлоркой. Не сохранилось никаких отпечатков пальцев, никаких капель крови, никаких физических улик, будь то оставленных жертвой или преступником, так что следователям-криминалистам нечего будет использовать в качестве свидетельств для восстановления фактической картины происшедшего и раскрытия совершенного преступления. Аналогичным образом черные копатели безвозвратно уничтожают великое прошлое человечества, наше всемирное прошлое, которое нам еще предстоит познать. На огромное число вопросов ответы все еще не найдены. Инструментом для выполнения этой сложной задачи всегда была и по‑прежнему является археология. Будучи одновременно полицейским и археологом, я пришел к осознанию того, что к месту археологических раскопок следует относиться в соответствии с теми же принципами, что и к месту преступления. И то, и другое нуждается в нашей самой надежной охране и самом тщательном исследовании.
Константинос-Орфеас Сотириу является сержантом департамента полицейской службы Греции по борьбе с контрабандой антиквариата и археологом-исследователем Национального каподистрианского университета г. Афины.